Календарь Пирелли–2013. Фотограф Стив Маккарри

Мультимедиа Арт Музей, Москва представляет выставку календаря Pirelli. Создателем юбилейного, сорокового выпуска стал Стив Маккарри — один из самых востребованных современных фотографов, автор знаменитого снимка афганской девочки, признанного «самой известной фотографией» в истории журнала National Geographic. В фотосессии Pirelli фотограф обратился к Бразилии, которая занимает центральное место в календаре Pirelli уже в третий раз (ранее — в изданиях Патрика Демаршелье 2005 г. и Терри Ричардсона 2010 г.).

В календаре Pirelli 2013 представлены серия из тридцати четырех цветных фотографий: двадцать три портрета актрис и моделей, девять изображений фрагментов повседневной жизни и две фотографии посвящены граффити и настенной живописи. В съемках участвовали одиннадцать моделей, актрис и певиц: бразильянки Изабели Фонтана (которая появлялась в Календаре Pirelli 2003 Брюса Вебера, Патрика Демаршелье 2005 года, Петра Берда 2009 года, Карла Лагерфельда в 2011 и Марио Сорренти 2012 года) и Адриана Лима (также участвовавшая в издании Патрика Демаршелье 2005 года), актриса Соня Брага и певица Мариса Монте, итальяно-египетская актриса Элиза Седнауи, чешская модель Петра Немкова, тунисская модель Хана Бен Абдесслем, эфиопская модель Лия Кебеде, американская модель Карли Клосс, а также Кайли Кун и Саммер Рэйн Оакес.

За две недели, в течение которых на улицах и в трущобах Рио снимали календарь, Маккарри совершил одно из своих чудесных путешествий, полное открытий, захватывающих историй, переживаний, удивительных людей и экзотической красоты.

«Я пытался изобразить Бразилию, красоту ее земли, культуру, людей, — сказал Маккарри. — Это была история, которую я хотел рассказать при помощи объектива своей фотокамеры. Для меня фотография — это важное орудие, позволяющее рассказать большие и маленькие истории из жизни». На заднем плане — оживленный Рио, районы Лапа и Санта-Тереза со своими трущобами, барами и ночными клубами, рынками, танцевальными центрами и тренажерными залами, школами и автобусными остановками. Город предстает в своем аутентичном виде, который сильно отличается от обычных стереотипов. «Я много ходил по улицам, наблюдая за всеми моментами повседневной жизни и делая много, очень много фотографий, — говорит Маккарри. — Я искал переходный момент, когда в изображении возникает напряженность».

Маккарри, обладающий многолетним опытом путешественника и руководствуясь врожденным любопытством, точно почувствовал дух Рио и предложил разнообразную палитру лиц и настроений. В календаре сменяют друг друга портреты моделей, актрис и фотографии обычных людей: молодого боксера на тренировке, продавца фруктов на рынке, танцоров самбы, мастеров капоэйры, женщины на пробежке, учителя рисования, туриста в музее, секретаря, выглядывающего из окна, влюбленных, прогуливающихся вместе на закате. Эти сцены рассказывают о жизни бразильцев, протекающей без компромиссов, в верности своей истинной природе и национальным особенностям.

«Я бы сказал, я — уличный фотограф, который работает с «найденными ситуациями», — говорит Маккарри, описывая себя. Один верный снимок — это триумф, запечатленное мгновение, удачно подмеченное, цельный рассказ об уединенных спокойных фигурах в городе, полном жизни.

«Можно фотографировать обнаженных людей где угодно», — говорит Маккарри. «Но в данном случае модели одеты, и у каждой есть своя особенная история. Они целеустремлены и идеалистичны. Я хотел показать их в особенном месте. Поэтому Рио — идеальное место».

Стив Маккарри путешествует и делает фотографии уже почти сорок лет. Тридцать из них мы знакомы. Стив — отличный фотограф, потому что он истинный путешественник, необычайно скромный и самый трудолюбивый человек искусства из всех, кого я знаю. Он всегда наблюдателен, видит самую суть вещей, подмечая кадры, которые раскрывают человеческую природу. Одна из таких фотографий, запечатлевшая Шарбат Гулу, зеленоглазую афганскую девочку в лагере для беженцев в 1984 году, была названа одним из самых узнаваемых фото изображений из когда-либо созданных. Удивительно, но Стив нашел Шарбат 17 лет спустя и сфотографировал ее снова.

Он был путешественником, прежде чем стал фотографом, и он не боялся рисковать. В 22 года в поисках идей и впечатлений он проехал автостопом от своего дома в США через Мексику и Центральную Америку до самой Панамы («Я там купил несколько объективов»). Еще до своего тридцатилетия он побывал в Югославии и Болгарии, в одиночку спустился по Нилу до Уганды и Кении, жил как бродяга в Индии в течение двух лет в конце 70-х, посетил Непал и Таиланд и добрался до Афганистана, по которому ходил в одеждах афганского крестьянина.

В 1979 году, в период гражданской войны в Афганистане, он отрастил бороду, оделся как афганец и отправился с пятью афганцами из Читрала (регион в Пакистане) в Кунарскую долину в Афганистане, фотографируя авианалеты и спаленные дотла деревни. Они шли горными тропами, питались ягодами, ночевали в шалашах. Десять месяцев спустя, когда Советский Союз ввел войска в Афганистан, его фотографии непокорных моджахедов были первыми снимками с той войны, опубликованные в Европе и США.

Еще одна поездка в Афганистан, командировки в Бейрут и Камбоджу принесли ему славу военного фотографа. «Но это было не то, чего я хотел. Я хотел быть свободным художником, идти туда, куда тянуло».

Его желание исполнилось — в поездках в Индию, Южную Америку, Японию и Африку. Он посвятил себя искусству, он был в поисках света. Многие из его фотографий исторические, он запечатлел в своих снимках обычаи и повседневную жизнь мира, которого больше нет.

«Я горжусь местами, декорациями и светом этого проекта», — говорит Стив Маккарри о съемке в Рио для Календаря Pirelli. «Миссия заключается в том, чтобы найти свет, правильное время суток, правильное место и затем попытаться заставить все это работать вместе. Свет — это все».

Подготовил Пол Tеру

(Интервью брал Пол Теру)

ПТ: Каково Ваше впечатление от Рио, что Вам понравилось, что бы Вы хотели подчеркнуть?
СМ: Я бывал в Рио уже дважды. Первый раз я попал во время Карнавала, было весело, много танцев, очень чувственно и жарко. В другой раз я смог побывать на холме, с которого открывается вид на Рио, этот вид есть в Календаре. И просто случайно оказался там снова, с капоэйрой. В первый раз Рио мне показался мифическим, с его горами, пляжами и невероятным светом. Это один из величайших в мире городских пейзажей. Ничто другое несравнимо с Рио.
Здесь есть район, Лапа, очень классное место, где люди постоянно тусуются ночью, там много дешевых гостиниц, граффити, и это — в непосредственной близости к другому району, Санта-Тереза, с его старыми трамвайными линиями. Такие места интересуют меня больше, чем пляжи и Копакабана. Я обнаружил, что маленькие кварталы визуально более интересны.
ПТ: Визуально интересы чем?
СМ: Качеством света, настроением, тайной — это все более акцентировано ночью. Я всегда тяготел к темным местам с капризным освещением. Я редко фотографирую в ярком свете или днем. Мне нравятся темные, приглушенные тона, где есть тонкое различие в цветах палитры и где есть свет от вывесок магазинов, из окон домов и от уличных фонарей.
ПТ: Наверное, работать с моделями необычно для Вас?
СМ: Некоторые из женщин — модели, но дело было в том, что они занимаются благотворительной деятельностью, поэтому я не фотографировал их обнаженными. Речь не о теле. Или о сексуальности. Вы можете сделать сексуальные снимки в любом месте, хоть в холле отеля. Для моих целей мне нужна установка, фон, атмосфера. Я создавал сцену: передний план, задний план, чувство места. Что есть такого в Рио, что делает его Рио? Граффити, бары, винные погребки, невероятный свет, формы акведуков, окрестности, призрачная сексуальная девушка, идущая вверх по акведуку. Здесь очень много уличной жизни. Мне это понравилось.
ПТ: И в дневное время нравилось?
СМ: Да. Я снимал модель, сидящую на пороге дома, с граффити бразильского флага на стене и женщиной у окна. Это целая сцена. Когда я увидел этот флаг, я подумал, что было бы интересно поиграть с цветами — зеленый и желтый, как доминирующие цвета, которые создают цветовую схему. Всю ночь шел сильный дождь, и это дало замечательный блеск улице. Я начал примерно в 8 вечера, и снимал около четырех часов. Модель должна была работать со мной весь день, но я больше хотел снимать ночью, чем днем. Девушка-модель, но она безропотно сидела в узком дверном проеме, с какой-то семьей и детьми напротив нее в мокрых дождевиках и, наверное, думала: «Дернул меня черт пойти на это». Я снимал через дорогу, метрах в пятнадцати, и она не могла меня видеть. Я стоял под тентом, мимо проходили люди. Мне это безумно нравилось. Особенно женщина, высовывающаяся из окна.
ПТ: Чем отличатся снимки, где люди Вам позируют?
СМ: Я надеялся и хотел сфотографировать этих моделей как обычных людей. Конечно, они профессиональные модели, они позируют, они не могут уйти от этого. Они пытаются делать что-то сами. В моде от них требуется показать одежду в лучшем возможном виде, что они и делают, придавая себе соответствующий вид, заламывая руки и драматизируя образ. Но я пытался сфотографировать их как реальных людей без всей этой суматохи. Это была одна мысль. С другой стороны, они профессионально занимаются позированием. Я подумал: пусть позируют, они красивы, игривы, они знают, как выглядеть. Я снимал их так, как они позировали, но пытался также сгладить движения, эмоции, постановку, чтобы сделать фото более реальным. Как фотограф улицы, я хочу получить спектр эмоций, когда снимаю людей.
ПТ: То есть Вы определяете себя как «уличный фотограф»?
СМ: Да, я хотел бы сказать, что я фотограф улиц, «создающий ситуации», и самый интересный способ работы — это ходить по улице, захватывая жизнь так, как она случайно разворачивается.
ПТ: С какими сложностями вы сталкиваетесь в Рио?
СМ: Мне сказали, что все безопасно, и мы работали большой командой. Мы два дня находились в фавелах (трущобы Рио), и никаких проблем не было. Я был в трех фавелах, все три были безопасны до такой степени, что у нас не было с собой охраны, никакого оружия — мы ходили свободно. Я чувствовал себя комфортно. Я хотел снимать в трущобах, похожих на те, что есть в Индии, сырые, тесные, темные, с людьми, бродящими по улице. Мне это нравилось.
ПТ: Когда работали, толпы любопытных мешали?
СМ: Толпы — часть моей жизни. Если вы остановитесь в Индии, вокруг вас собирается толпа, но это не смущает меня. Я работаю на улице, так что хаос не влияет на меня. Это — как находится в коконе во время бури. Единственная проблема в том, что время работает против вас. Вы начинаете снимать, и у вас на все есть два часа. Со временем очень жестко в мире причесок и макияжа, моделей, которым, возможно, нужно успеть на самолѐт. Так что все должно сойтись, причем, быстро. Но это должно быть ваше видение. Вы должны быть верны своему собственному внутреннему голосу. Это все интуитивно понятно, все на инстинкте, и если вы свернете со своего пути, вам конец. Вы ходите вокруг села или по городу, и думаете: идти влево или вправо? Но вы будете следовать вашему инстинкту. Вы исследуете. Вы хотите делать это самостоятельно, открыть собственный путь. Некоторые из этих улиц ведут в тупик, но, в конце концов, благодаря счастливой случайности вы найдете то, что искали. ПТ: Меня поразил образ девушки у ларька с приправами.
СМ: Это была девушка, на которую я наткнулся случайно, не модель. Я много снимаю. Я ищу момент, в котором есть чувство напряженности, энергия. Когда люди находятся в своего рода покое. Если они движутся, я хочу получить ощущение движения на картинке. То есть это не статично. Я хочу захватить движение людей, или то, как они позируют с бесконечными вариациями. Я хочу получить нечто естественное, реальное и подлинное, настолько, насколько это возможно. Я сделал пятьдесят снимков только одной этой девушки.
ПТ: Вы стали известны благодаря поездке в Афганистан в 1979 году. Что побудило Вас поехать в такое опасное путешествие?
СМ: Это казалось чем-то важным: приключением, отличной возможностью стать свидетелем жизни в отдаленной части Гиндукуша. Я наблюдал за людьми народности Калаши, которые живут в округе Читрал, что в двух днях пути к северу от Пешавара, в отдаленной долине. Они не мусульмане, скорее — что-то вроде язычников, можно сказать. Я провел с ними некоторое время. Они жили далеко-далеко в горах. Думаю, они и сейчас там, как-то выживают. Наверное, сейчас их не более нескольких тысяч.
В первый раз я провел в Афганистане месяц. В августе того же года я вернулся, чтобы поснимать еще. Во вторую поездку я был в провинции Кунар, в Нуристане. Мы всегда передвигались только пешком. Люди были одеты гораздо более традиционно, нежели сейчас, и из оружия у них были старые винтовки Энфилд.
ПТ: Что стало для Вас прорывом в качестве фотографа?
СМ: В 1980 году мои фотографии из Афганистана начали публиковать в журналах «GEO», «Stern» и «Paris Match». Это были фото афганцев, борющихся против своего правительства. У меня был большой разворот в журнале «American Photographer» с портретами афганцев. Газета «The New York Times» взяла некоторые из фотографий и поместила на первую полосу. Это было круто. Фотографиям был всего месяц, но они уже стали историческими.

Компания Pirelli, одна из пяти крупнейших мировых производителей шин по объемам продаж, рассматривает Россию как стратегически важный рынок. Экономика страны растет, отмечаются большой спрос на шины и ведущая роль страны на рынке зимних шин премиального сегмента, в котором Pirelli уже является основным игроком и планирует стать мировым лидером к 2015 г.

Не ограничиваясь коммерческим присутствием на российском рынке, компания Pirelli выполнила задачу по размещению производства в стране. Совместное предприятие Pirelli и Государственной корпорации «Ростех» (до января 2013 года — «Ростехнологии») в декабре 2011г. приобрело у холдинга «Сибур» Кировский шинный завод, в феврале 2012г. был приобретен шинный завод в Воронеже.

На Кировском шинном заводе (КШЗ) в настоящее время трудится порядка 2 600 человек, производственная мощность составляет 6,5 млн. шин. К 2015 году компания планирует довести выпуск шин под брендом Pirelli до 60% в общем объеме производимых заводом шин.

Воронежский шинный завод (ВШЗ) также производит премиальные шины Pirelli. В январе 2013 года была запущена новая линия полного производственного цикла: было закуплено и смонтировано новейшее высокотехнологичное оборудование, что позволяет назвать ВШЗ самым современным шинным производством в стране. К 2014 году производственная мощность завода будет увеличена до 4 млн.шин в год (сейчас — 2 млн. шин).

Кроме того, в настоящее время на обоих предприятиях внедряются новые технологии, передаются ноу-хау в области производства, логистики, контроля качества. Таким образом, обеспечивается соответствие выпускаемой продукции высоким стандартам Pirelli.

Общий объем инвестиций Pirelli в России превышает 400 млн. евро: 222 млн. уже вложено в приобретение активов совместным предприятием, более 200 миллионов евро вкладывается в развитие двух заводов. В 2012 году продажи компании составили 200 млн. евро, а к 2014 году планируется двукратное увеличение данного показателя. Объем выпускаемой продукции при этом вырастет с 8,5 млн. шин (2012г.) до 10,5 млн. шин в 2014 г. Оба завода обеспечивают работой 4000 человек.

Одновременно с производством шин для российского рынка, инвестиции в Кировский и Воронежский заводы усилят присутствие Pirelli на рынках северных стран, где растет спрос на зимние шины. Для реализации этой стратегии была приобретена шведская дистрибьюторская сеть Dackia.