Мультимедиа Арт Музей, Москва | Выставки | Патриция Мусса - Cкотобойни

Друзья, обращаем ваше внимание на то, что музей закрыт на ремонт. Следите за обновлениями на сайте и нашими страницами в социальных сетях!

Eng

Патриция Мусса
Cкотобойни

Патриция Мусса.
Из серии «Cкотобойни». 
Собрание автора, Италия Патриция Мусса.
Из серии «Cкотобойни». 
Собрание автора, Италия Патриция Мусса.
Из серии «Cкотобойни». 
Собрание автора, Италия Патриция Мусса.
Из серии «Cкотобойни». 
Собрание автора, Италия

Патриция Мусса. Из серии «Cкотобойни». Собрание автора, Италия

Патриция Мусса. Из серии «Cкотобойни». Собрание автора, Италия

Патриция Мусса. Из серии «Cкотобойни». Собрание автора, Италия

Патриция Мусса. Из серии «Cкотобойни». Собрание автора, Италия

Москва, 23.04.2004—15.05.2004

выставка завершилась

Галерея «А-3»

Староконюшенный пер., д. 39 (карта проезда)
время работы: 12:00 - 20:00, вход бесплатный.

Поделиться с друзьями

Собрание автора, Италия

Собрание автора, Италия

Свернуть

О выставке

Турин, 14 сентября 1995 года, Международная фотобиеннале. В этот, теперь далекий, день Патриция Мусса выставила во Дворце изящных искусств в Турине свои работы под названием «Скотобойня», серию фотографий, сделанных на бойне в окрестностях столицы Пьемонта. Они заставили забыть то представление о бойне, к которому нас приучили литература и кино, представление о бойнях Парижа, Милана и Чикаго, описанных Эмилем Золя, Эптоном Синклером, Альфредом Дёблином и Карло Эмилио Гадда.

В Турине тоже была в свое время бойня. Она находилась в одном из центральных кварталов и, что интересно, рядом с тюрьмой. Благодаря кадрам Патриции Мусса снова возник (чтобы тут же исчезнуть перед новой реальностью) целый мир, полный зрительных ощущений не для слабонервных: мир, в котором бросали внутренности; где стойла были темны как интерьеры Рембрандта; где тележки были нагружены телячьими головами, белыми, как мраморные неоклассические бюсты, забытые в запасниках музея, а из люков склада животных жиров и масел, предназначенных для кондитерского производства, доносились приторные запахи; где слышны были выстрелы и удары дубиной; где перед входом продавали чабрец, лавровый лист и другие травы, в то время как крысы, огромные как зайцы, приподнимали головами решетки стоков, вылезая из подземелья.

Зато мир, в который нас ввела Патриция Мусса, оказался новым миром. Мало кто мог вообразить, что мясные заводы подобны автомобильным заводам. Мало кто знал, что живодеры из Чикаго были первыми промышленниками, с успехом использовавшими технологии массового производства, разделения труда, поточных линий — не монтажа, а в данном случае демонтажа животных, т.е. ту модель, которую автомобильная промышленность позднее разовьет, приспосабливая ее к своим нуждам. Таким образом, мы обнаружили, что чикагские живодеры были учителями Тейлора и Генри Форда и что мировое производство говядины существовало до мирового производства автомобилей.

Кадры Патриции Мусса впервые высветили чистые, мерцающие помещения и описали смысл операций, происходящих на мясокомбинатах, а также показали архитектурные детали, которые, казалось, должны были принадлежать только машиностроительным заводам. Смысл организации тут и там — одинаков. Долой тесные и темные помещения, долой тележки, облупленные стены, пугающие своды старых фабрик и боен, дадим место большим, чистым, сверкающим пространствам, отлично оборудованным, достойным современного поточного производства. Не важно, что эта производственная модель уже тоже устарела, а на смену старым фабрикам ныне пришли более мелкие заводы с более коротким производственным циклом, хорошо интегрированные и компьютеризованные, гораздо более гибкие, чтобы соответствовать правилам эффективности и гигиеничности в эпоху после Форда. Зато важно то, что Патриция Мусса в своих образах задокументировала переход от мира жестокого, кровавого и кричащего, к миру, который можно описать в приглушенных тонах, где телесность мяса отодвинута как можно дальше. В таком смысле эти кадры были и остаются размышлением об исчезновении сакральной жестокости (ей на смену триумфально приходит профанное технологическое насилие).

Оддоне Камерана