«Мы» Евгения Замятина стали первой антиутопией, заложившей основы жанра – без написанного в 1920-м году романа русского писателя не было бы ни «Дивного нового мира» Олдоса Хаксли, ни «1984» Джорджа Оруэлла, ни «Матрицы».  

Придуманный Замятиным мир технического прогресса, где общество становится идеально отлаженным механизмом, эмоции отрегулированы, а личная жизнь регламентирована, – первое, что мы вспоминаем при слове «антиутопия». Но идеи фантастического романа Замятина были созвучны не «анти»-, а именно утопии, которую стремились воплотить в реальности художники русского авангарда. 

Какая перспектива стала более влиятельной на протяжении последующих десятилетий – утопическая или антиутопическая? Как роман Замятина оказался созвучным и фантастическому кинематографу, и концептуальному искусству? 

Обо всем этом поговорим с Ириной Кулик в первой лекции цикла «Хонтологии, утопии, дистопии в искусстве XX-XXI веков».